Фризен Иван Иванович

Фризен Иван Иванович

Фризен Иван Иванович 01.12.2020 (23 ноября 1964 г., с. Пановка Славгородского района). В детские годы с родителями проживал в селах Славгородского района — Нововознесенке, Подсос-ново и др. Окончил среднюю и художественную школы в Подсосново и художественно-графическое отделение Омского педагогического института им. А. М. Горького. В 1988–1995 гг. работал в Гришковской средней школе Немецкого района Алтайского края. В 1995–1997 гг. проживал в Германии. С 1997 г. — преподаватель художественного отделения детской музыкальной школы им. А. П. Лымарева в с. Гришковка Немецкого национального района. Выставочную деятельность начал в студенческие годы. С 1987 г. участвовал в выставках в Омске, Томске, Барнауле, Славгороде, Гальбштадте, Франфурктена-Майне (Германия), Голландии. Работы находятся в частных коллекциях в России, Германии, Австрии. Автор иллюстраций к книгам.

В поисках гармонии

Своему первому соприкосновению к изобразительным искусствам я обязан химическому карандашу, который имел некоторое волшебное свойство превращаться из серого в чернильно-фиолетовый.
 Тогда, в конце 1960-х, для нас, деревенских ребятишек, такой карандаш был палочкой-выручалочкой, особенно зимой, когда часто не было электричества. Родители зажигали свечи, мы все собирались за столом, и на небольшом листке бумаги начинались нешуточные военные баталии. Этот серо-чернильный друг творил чудеса: то изображал линии жирными и вальяжными, порой даже грубыми, то, через мгновение, делал их добрее, и они меняли не только свой характер, но и цвет. В процессе рисования каракулей, в которых только я и мог различать, что есть что, линии были уже не столь важны.

Цвет — вот что будило мое воображение! Это на первый взгляд карандаш был серо-чернильный, но в моем воображении он приобретал все цвета радуги и массу оттенков. Уже позже, когда в с. Подсосново открылось художественное отделение и я начал постигать азы грамоты рисования под руководством К. А. Гейна, все мои рисунки, доселе казавшиеся шедеврами, померкли и ушли в небытие. При постижении науки рисования неотъемлемой частью моей еще только начинающейся жизни художника были наблюдения. Степь, простор и вечно манящая куда-то вдаль линия горизонта просто завораживали. В любое время года своеобразная красота: колки, рассыпанные по степи, как бусинки, изумрудные летом и янтарные осенью, небольшие озера и болота, полные дикой живности. Уже будучи студентом Омского педагогического института, я с великой тоской, по памяти, писал пейзажи родных степей. Как можно не писать этот неистовый вой вьюги и волны ковыльного моря, запахи полыни и свежего парного молока, а песнь жаворонка и свист суслика сами ложатся на холст нежными теплыми мазками. Пейзаж для меня — не только одна из форм передачи состояния природы и ее красоты, но и мое отношение к ней, внутреннее переживание и сострадание из-за человека с его потребностями, оказывающего свое пагубное влияние на природу. Еще в юности, увлекаясь литературой и историей, делал маленькие зарисовки на сюжеты прочитанных книг. На основе рассказов старожилов о тех далеких временах изобилия в природе, когда дрофа была королевой на просторах бескрайней Кулундинской степи, появился целый цикл зарисовок. Впоследствии они стали основой иллюстративного материала о культуре и быте жителей этой удивительной степной зоны, с их национальными традициями и обычаями, отражением жизни простого человека, в которой всегда было место и радостным, и тяжелым событиям. Художник, как связующее звено между прошлым и будущим, и не важно, в каком жанре и стиле выполнена та или иная работа, важно, чтобы зрителю захотелось понять и прочувствовать нарисованное вместе с художником. Гармония — это то, что творческий человек ищет всю жизнь, наполненную теплыми и холодными красками, а путь познания этого чувства должен быть как можно более долгим.

Иван ФРИЗЕН
Иван Фризен. Живопись. Графика. Из цикла рисунков к альманаху «Мое Подсосново». — Барнаул, 2013.


«Два Фризена: авангардизм и реальность» 

28 октября в Алтайском краевом российско-немецком доме открылась выставка «Два Фризена: авангардизм и реальность». 

Идея объединить двух не похожих друг на друга художниководнофамильцев, Альфреда Петровича и Ивана Ивановича Фризенов, в одной выставке пришла в голову известному писателю и графику Александру Паку и была активно поддержана меценатом Яковом Гринемаером и Евгением Эрнстом, директором Краевого российско-немецкого дома. Художники двух разных поколений и разных стилей разместились на одной площадке и, несмотря на 35-летнюю разницу в возрасте, смогли найти точки соприкосновения. «Первые работы Ивана Фризена я увидел в Славгороде, там есть творческая группа, которая осуществляет в том числе и издательские проекты, там он выступал в качестве иллюстратора книги Александра Бекка. На презентации этой книги мы и познакомились, решили, что два художника Фризена — это интересно. Да, сегодня мы смогли выставить лишь малую часть работ, планировали разместить их в большой галерее, но не получилось. Но это ведь только начало», — рассказал нам Евгений Эрнст. Их картины не похожи так же, как не похожи стихи Маяковского на стихи Лермонтова. На холстах Альфреда Петровича чувствуется напряженность, бесшабашность и даже некая агрессия, а от полупрозрачных пейзажей Ивана Ивановича же, наоборот, веет вневременным спокойствием, тонкостью бытия и лиризмом.

 Художник всегда в поиске 

Авангардистское творчество Альфреда Петровича Фризена известно барнаульской публике давно — яркие пятна, линии, напряженный фон, кричащие краски и своеобразные формы. Альфред Петрович родился в 1929 г., он успел поработать в разных направлениях, не раз организовывал свои персональные выставки, с 1989 г. является членом Союза художников, и его творчество известно в Алтайском крае и за его пределами. На мой вопрос о его лучшем произведении Альфред Петрович признался, что главный шедевр — это его дочь, которая тоже пришла на выставку. Кстати, от Альфреда Петровича много интересного удалось узнать о реалиях нынешней богемной жизни. «Сейчас многие художники с фотографий пишут. Живопись ушла на вторые роли. Но художники, они ведь тоже не дураки, чтобы в хвосте плестись, они стали новые формы искать. Сейчас очень важно найти свой путь. Художник должен быть всегда голодным и в поиске.

Иначе для него теряется смысл. У нас еще идет борьба между прошлым и будущим. Россия с большим напряжением воспринимает все новое». Альфред Петрович отметил, что их фамилия имеет голландские корни, предки, вероятно, были из Голландии, а там древние традиции живописи, может, поэтому так много творческих людей с этой фамилией. До этого оба художника успели провести не одну выставку, оба по-своему интересны: старший — состоявшийся, но любознательный, младший — преклоняющийся перед талантом первого и нашедший себя в реализме; один — с седой бородой, другой — с рыжей. На вопрос о том, что их вдохновляет, оба, не сговариваясь, ответили, что женщины. «Меня вдохновляют женщины, молодые и с формами», — смеясь, ответил Альфред, — я же формалист». Для Ивана вдохновение — это близкая женщина, которой можно довериться и которая в него верит. 

Романтика степи 

Иван Иванович Фризен: «Художники — как связующее звено между прошлым и будущим, и не важно, в каком жанре и стиле выполнена та или иная работа, важно, чтобы зрителю захотелось понять и прочувствовать нарисованное вместе с художником». Иван Фризен младше своего однофамильца на 35 лет. Выставочную деятельность он начал еще в студенческие годы, во время учебы в Омском педагогическом институте на художественно-графическом факультете. Сейчас Иван Иванович не только пишет картины, но и преподает на художественном отделении детской музыкальной школы им. Лымарева в селе Гришковка Немецкого национального района. «До обеда я художник, а после обеда у меня ребятишки, я учитель», — довольно улыбается Иван. Видно, что он находится в полной гармонии с миром. Недавно он создал ряд графических иллюстраций к традиционным немецким байкам и стихам немецких поэтов. Представленные на выставке иллюстрации Ивана Фризена к книге Александра Бекка «Кункель в суетном мире» наполнены иронией и написаны в легкой, полной юмора графической манере. «Прототипы этих персонажей — это реальные люди, я их просто приодел, чтобы передать колорит характеров и поступков. У нас столько типажей есть, работы непочатый край». Кроме этого, он любит писать степь в традиционной реалистической живописной манере, чудесно передает и жару в степи, и ветер, и весеннее дыхание, наполняет свои работы удивительной душевностью. «Как можно не писать этот неистовый вой вьюги и волны ковыльного моря, запахи полыни и свежего парного молока, а песнь жаворонка и свист суслика сами ложатся на холст нежными теплыми мазками», — говорит художник. Дочь Ивана Ивановича, которая тоже пришла  на выставку, рассказала, насколько она горда за своего отца: «Я еще и друзей своих на выставку привела, пусть посмотрят. А то дома-то у него все стены увешаны картинами, хочется, чтобы и другие люди приобщились». 

Елена ДЁГТЕВА 

Газета «Вечерний Барнаул», 7 ноября 2013 г. 

Да будет цвет!

 Художник Иван Фризен считает лето скучным временем, предпочитая краски осени и динамику зимы. Конец августа. Средняя школа в селе Гришковка Немецкого национального района, как и прочие школы, еще не работает — каникулы, тишина. Беседуем с Иваном Ивановичем в учебном классе-мастерской. Иван Фризен, о котором приходилось слышать как о человеке замкнутом и даже мрачноватом, на поверку оказывается отличным собеседником, художником с собственными, ни у кого не заимствованными взглядами на жизнь и оригинальным мышлением. 

– Лето я не люблю, — говорит он. — Для меня это скучная пора. Практически все зеленое, почти никакого разнообразия. Осень, весна, зима — вот где динамика. Вот наши пенаты, — обводит он рукой просторную, с высокими потолками комнату с мольбертами. — Здесь, в этой аудитории, мы и малюем, потому что творить мы будем попозже, а пока малюем. 

Педагог 

– Никаких регалий и званий у меня нет, — улыбается Иван Иванович. — Я человек скромный и живу просто, без саморекламы. Работа — дом — работа. А насколько она удалась, я определяю по простому принципу: поступил у меня в нынешнем году выпускник на художественное отделение, да еще на бюджетной основе, или нет. Есть такое — хорошо, нет — надо задуматься над качеством своей преподавательской работы. 

О том, что Фризен об этом действительно задумывается, говорит пожелтевший от времени тетрадный листочек на стене за его спиной. 24 фамилии в столбик. Яна Лучинская, Женя Новоселов, Тоня Мирошникова, Маша Бусыгина… Это его выпускники, уже окончившие учебные заведения или факультеты с художественным уклоном. Те, кто и не работает по специальности, о холсте все равно не забывают. По словам Ивана Ивановича, он преподаватель станкового изобразительного искусства, от которого можно отталкиваться для поступления уже на многие специальности, в том числе связанные с дизайном или рекламой. Всего в течение года в аудитории обучается порядка 25 девчонок и мальчишек. Желающих каждый год бывает и больше, но принять всех площадь не позволяет. Случайные ребята отсеиваются очень быстро, потому для тех, кто по-настоящему хочет заниматься у Фризена, место всегда найдется. С 1 сентября 1997 г. через его руки прошло более 300 мальчишек и девчонок. – 13 часов дополнительных занятий в неделю — это не только для ребенка немало, — говорит Иван Иванович. 

— Не всякий и взрослый выдержит. Это ведь работа, настоящая работа, и спустя рукава за нее браться даже не стоит. Но среди ребят постарше есть те, кто приходит и помимо предусмотренных расписанием часов. У меня для них имеется два свободных мольберта. Пугает то, что они начинают перенимать, брать цвет не в природе, а с экрана телевизора или компьютера. У нас три пленэра — весной, летом и осенью: выносим стульчики, мольберты на улицу, и вот тут приходится мне непросто, халтурить я им не разрешаю. Будь любезен, работай с цветом, каков он есть. Форма обучения у нас, можно сказать, свободная. Если я вижу, что ребенок устал, могу сказать: «Иди домой, можешь через месяц прийти». Я знаю, что он вернется. А если нет, значит, ему это не нужно, зачем заставлять? Но в работе требую полной отдачи. Бывает, слышу даже: «Достали Вы нас, Иван Иванович!». Вот и хорошо, что достал, дальше будем работать. 

Запад — Восток

– Был у нас в школе и музыкальный класс, кроме нашего художественного, но его руководитель уехала, и такого класса не стало, — сетует Фризен. – Значит, если Вы решите вновь уехать в Германию, как это уже было, в Гришковской школе не станет и художественного класса? — задаю, как мне кажется, каверзный вопрос.

 – Да. Но я-то туда не собираюсь. Была возможность познать мир, и я ее использовал: убедился, что это не мое. Я хорошо знаю немецкий язык, без труда находил там и нашел бы сейчас работу, но свободен больше здесь. Свободой, которая определяется не длиной цепи того или иного закона, — в этом плане ее там больше, а свободой внутренней, свободой духа. Здесь я могу преподавать, сам рисовать то, что мне ближе всего. По душе, по характеру… Краски и кисти я бы и там, конечно, имел, но вот нашу степь, простор, природу моего детства... Там слишком уж все гладко, скучно. По крайней мере, для меня. 

Мне не доводилось встречать там плохих людей, я прекрасно находил язык и с черными, и с белыми. Общая работа сближала. А вот об искусстве поговорить было не с кем, хотя я и там рисовал сибирские пейзажи из души, из головы писал маслом 

— Алтай, Забайкалье, в выставках участвовал. Картины покупали, можно было жить, но… не пожилось.

У нас здесь и это не так, и то не этак, но это мое, наше! Лично мне жаловаться не на что. Я по жизни минималист: много не унесешь и с собой не возьмешь. А вот пейзажей, красок, творческого настроения никогда не хватает. Да и не должно человеку этой пищи хватать, он ею жить должен. Процесс познания, творчество, самовыражение — вот что, по моему мнению, для него главным быть должно. Не всегда просто найти хороший пейзаж — природа у нас здесь скудная. Но она при всем при этом очень красива. Сейчас, когда перестали запахивать все подряд, больше становится растений, которые уже стали заносить в Красную книгу. И птиц больше становится. 

Зимой, когда холодно, мы с ребятами едем в Славгородский музей. Рисуем чучела птиц, старинные вещи всякие. Уже не первый год оплачивает такие поездки славгородский предприниматель и меценат Яков Гринемаер. Очень помогает нам руководство нашего сельхозпредприятия «Племзавод колхоз «Степной». Без такой поддержки очень сложно было бы детям давать то, что требуется. 

Художник 

– Лет десять назад я почувствовал, что фактура для моей работы как художника, пожалуй, уже собрана, занялся этим серьезно. Большое количество накопленного материала, большей частью из моего детства, было использовано для иллюстраций к книге поэта Александра Бекка «Кункель в суетном мире», которая увидела свет осенью прошлого года. В этом же ключе работаю сейчас над иллюстрациями к альманаху «Мое Подсосново». 

Пока иллюстрации — главное, но только пока. Я очень люблю природу, и потому основное для меня — пейзажи. Когда я в степи, в колке, у озера, меня ничего больше не интересует, кажется, что время останавливается. Мне кусочек хлеба — и никакие комары не помешают. – Насколько я знаю, персональных выставок у Вас еще не было. Не готовы? 

– И да, и нет. Я ведь не храню все свои работы — они разъезжаются, как говорится, в разные страны, города и веси. Но я мог бы, конечно, собрать кое-что для выставки, только мне бы хотелось провести ее с другим художником — барнаульцем Альфредом Фризеном, корифеем российского авангарда. Так сказать, два Фризена. Особенно это интересно тем, что мы работаем в совершенно разных стилях. Я многие годы за ним следил и совсем недавно познакомился. Мы очень много говорили, и нам захотелось сделать такую выставку противоречий, чтобы было что сравнивать. Вот это было бы интересно.

Называть себя профессиональным художником я, пожалуй, не буду. И достигнуть такого уровня механического мастерства, как, скажем, у Шишкина, когда за мастерством теряется уже сам художник, тоже бы не хотел. Я могу менять стили, работать в разных жанрах — так мне интереснее. Что же касается самых ближайших творческих планов, то сейчас я хочу углубиться в золотую осень. Надо в степь родную ехать. О человеке и мастере

 Директор

Славгородского городского краеведческого музея Людмила Ратникова:

– Я всегда жду, когда Иван Фризен приедет к нам в гости со своими учениками, чтобы получить возможность подглядывать, как он работает с детьми. Это очень интересно и полезно. Они с ним общаются, как с младшим братом. Не он им диктует, поясняет, а они ему. Иван Иванович просто спрашивает: «Почему ты так сделал?». А они ему: «Да как же Вы не понимаете?! Это вот так делается». Нет никакого ощущения, что один выше, другой ниже, что один — педагог, другой — школяр. Это просто друг. Детства в нем еще больше, чем в них. Я, когда в первый раз такое увидела, была заворожена просто. Это действительно талант не только художника, но и психолога и педагога с большой буквы. Он ведь детей из музея вытащить не может, так они увлекаются. 

Руководитель славгородской фирмы «Автоплюс» Яков Гринемаер: 

– Иван Иванович — неординарный человек, и эта его черта проявляется как в его творчестве, так и во многих просто человеческих ракурсах. Когда он пришел ко мне в первый раз, то стал просить о помощи не для себя, а для детей. Нужен компьютер, чтобы была возможность знакомить ребят с помощью Интернета с работами известных художников. Тема благая, видно, что человек горит, поэтому я им помог. Это творческий человек с ярко выраженной жизненной позицией, порой очень неудобной для окружающих. Такие люди, по моему пониманию, являются попросту нравственными ориентирами для всех нас. Это просветители, которые расставляют вешки для всех нас, показывая дорогу, по которой только и нужно идти. Во Фризене-художнике меня очень привлекают его тщательная, просто скрупулезная работа с материалом и, как итог, выверенные, точные, жизненные образы. И в то же время не занимать ему и экспрессии, движения. Это очень характерно для него и в работе, и в жизни, пожалуй. Одним словом, мастер. 

Константин СОМОВ

 Газета «Алтайская правда», 27 сентября 2013 г